(no subject)

Мысль эта всплывала у меня по поводу дискуссии об абортах у priest_dimitriy и сейчас вот еще раз по поводу "хищений гос. имущества" при социализме.
Мысль такая: когда государство борется с ворами, убийцами и пр. это никого - кроме самих воров и убийц - не удивляет и наоборот даже радует. И во многих случаях даже дает эффект. Когда государство борется, например, со спекулянтами или самогонщиками - это как правило дает весьма сомнительный эффект.
Нельзя одним только государственным эдиктом прекратить то, что не является преступлением на уровне обычного права. Как те же аборты. Или алкоголь в годы "Сухого закона". Можно криминализовать соответствующую деятельность - и получить на ровном месте миллионы преступников.
Отсюда давно обещанный мною ответ eremei по поводу "опережения писаным правом права обычного" (было настолько давно, что не могу найти ссылку): значительное расхождение между этими правами не достигает цели, делает преступниками ни в чем - по меркам обычного права - не повинных людей и подрывает авторитет той самой власти и того самого писаного права, которые чего-то там должны были достичь, вводя это расхождение.
В идеале писаное право должно относиться к "обычному" как литературная норма к живому языку - т.е. это должна быть формализованная, консервативная и эстетически причесанная версия того же самого.
Отсюда и ответ - точнее, набросок ответа, в такой формулировке звучащий скорее как риторический встречный вопрос - на сомнения toshick и ella_p о том, кто же будет источником писаного права в безгосударственном обществе:
А кто является источником литературного языка и грамматической нормы в обществах, где этим не занимается Министерство Культуры?

(no subject)

Мысль эта всплывала у меня по поводу дискуссии об абортах у priest_dimitriy и сейчас вот еще раз по поводу "хищений гос. имущества" при социализме.
Мысль такая: когда государство борется с ворами, убийцами и пр. это никого - кроме самих воров и убийц - не удивляет и наоборот даже радует. И во многих случаях даже дает эффект. Когда государство борется, например, со спекулянтами или самогонщиками - это как правило дает весьма сомнительный эффект.
Нельзя одним только государственным эдиктом прекратить то, что не является преступлением на уровне обычного права. Как те же аборты. Или алкоголь в годы "Сухого закона". Можно криминализовать соответствующую деятельность - и получить на ровном месте миллионы преступников.
Отсюда давно обещанный мною ответ eremei по поводу "опережения писаным правом права обычного" (было настолько давно, что не могу найти ссылку): значительное расхождение между этими правами не достигает цели, делает преступниками ни в чем - по меркам обычного права - не повинных людей и подрывает авторитет той самой власти и того самого писаного права, которые чего-то там должны были достичь, вводя это расхождение.
В идеале писаное право должно относиться к "обычному" как литературная норма к живому языку - т.е. это должна быть формализованная, консервативная и эстетически причесанная версия того же самого.
Отсюда и ответ - точнее, набросок ответа, в такой формулировке звучащий скорее как риторический встречный вопрос - на сомнения toshick и ella_p о том, кто же будет источником писаного права в безгосударственном обществе:
А кто является источником литературного языка и грамматической нормы в обществах, где этим не занимается Министерство Культуры?