![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
pargentumТолько не падайте, эта книжка называется Тевет, Шабтай. Танки таммуза. // М. Даян. Ш. Тевет. Арабо-израильские войны. М. Эксмо, 2003 С. 302
Книжку я нашел довольно быстро, нумерация страниц в ПДФке, судя по всему, соответствует бумажному изданию. Не могу отказать себе в удовольствии процитировать весь имеющий отношение к делу текст, начиная со страницы 302:
Полковники Шлёмо, Герцл, Мусса [или Моусса],
Альберт и Ури так же, как и другие офицеры, приняли участие в
укреплении основ дисциплины, в создании свода правил и позднее —
во ведении программы обучения им личного состава. В ЦАХАЛе
существовал один способ поддержания дисциплины, мириться с ко-
торым генерал Таль не собирался, — «тиртурим», или запугивание,
на армейском жаргоне (фактически это дедовщина). В отсутствие
традиционной дисциплины эта язва росла. Младшие офицеры иг-
норировали армейский устав и устраивали полуночные построения,
или приказывали солдатам бегать вокруг лагеря, или хоронить си-
гарету с воинскими почестями; последнее являлось самой распрост-
раненной формой «тиртурим». Вообще же фантазия командиров рот,
взводов и отделений, которые порой были всего на год или на два
старше солдат, не знала пределов. Некоторые в качестве наказания
личного состава части за плохо выполненные на плацу упражнения
затевали «скачки» — солдата запрягали и посылали галопировать
по территории, причем бежавший сзади капрал держал поводья и
погонял «лошадь». Другая форма наказания заключалась в том, что
провинившегося заставляли таскать гаечный «ключик» от танка не-
сколько дней. Он весил пять килограммов. Несколько лет назад ко-
мандир роты заставил солдата носить на талии колючую проволо-
ку. Он назвал это «тюрьмой, которая всегда с тобой». Положение
все усугублялось, пока неожиданно вопрос не стал предметом рас-
смотрения Кнессета. Случилось это после того, как сын одного из
парламентариев пожаловался отцу, что комвзвода тушил об его тело
сигареты. Кнессет расследовал дело, и офицера уволили.
Генштаб с самого начала стремился покончить с «тиртурим»,
но успеха не достиг. Добрая воля и готовность к сотрудничеству
младших офицеров являлась непременным условием истребления
этого постыдного явления, но они не хотели лишаться инструмента
управления солдатами. Удивительно, но младшие офицеры настаи-
вали, что «тиртурим» не снижает морального духа личного состава,
а, наоборот, помогает поднимать его. Некий достойный подража-
ния майор утверждал, что в свое время сам служил в роте, где это
было принято. «"Тиртурим", — сказал он, — является частью воен-
ной жизни, которую позднее люди вспоминают с ностальгией».
Едва приняв должность, генерал Таль распорядился о состав-
лении кодекса, регламентирующего правила и обязанности лично-
го состава бронетанковых войск. Что характерно, сначала он про-
анализировал ситуацию и аргументированно доказал, почему «тир-
турим» не подходит для бронетанковых войск. Он утверждал, что
только дисциплина, цель которой добиваться от военнослужащих
подчинения приказу просто потому, что это приказ, способна иско-
ренить непрдчинение. Генерал Таль считал, что у евреев особенно
развито чувство справедливости и что израильский солдат готов
выполнять любые задания и согласится нести любую ношу, будучи
уверенным, что тяготы распределены равномерно. Когда с ним по-
ступают по справедливости, израильский солдат готов на любые
жертвы. «Тиртурим» своей несправедливостью разрушает армию,
унижает солдата и способствует его отчуждению от армейского кол-
лектива.
Когда полковник Таль командовал бригадой «S», майор Мо-
ше Н. возглавлял в ней отдел по работе с личным составом. Именно
в бригаде «S» полковник Таль совершил первые попытки ввести еди-
ную для всех дисциплину. С помощью Моше Н. он выработал пра-
вила поведения в караульном помещении и правила приема ново-
бранцев. Когда Таль стал командующим, майора Н. повысили до
подполковника, и он стал начальником отдела по работе с личным
составом бронетанковых войск. Генерал Таль дал Н. и другим стар-
шим офицерам штаба задание приготовить проект двух сводов пра-
вил: одного — регламентирующего права и обязанности военно-
служащих, и другого — касавшегося военной формы, проведения
проверок и построений.
Оба документа вошли в свод приказов генштаба. Но Таль не
ограничился лишь редактурой приказов: внесением изменений и
дополнений — выработанный под руководством командующего
кодекс (иначе регламент) стал средством, гарантирующим права
солдат. Из собственного опыта генерал Таль знал, как часто люди
делают ошибки просто потому, что незнакомы с правилами и инст-
рукциями. Исходя из этого, он приказал помещать текст регламен-
та в расположениях всех частей, в казармах и на полигонах. На вид-
ных местах, в застекленных деревянных стендах, окрашенных в цве-
та войск — черный и зеленый, помещались перечни прав и обязан-
ностей солдата. В одном из первых приказов солдатам предписыва-
лось ознакомиться с регламентом. Новобранцы получали документ
на предмет изучения, с последующим экзаменом и выставлением
оценки.
Основным правом солдата было право на достойное обраще-
ние и уважение со стороны офицеров. Он также имел право жало-
ваться на офицеров, право на гарантированный отпуск и на просьбу
о переводе в другую часть. Выполнение этих прав являлось долгом
офицеров, что подчеркивались предупреждением, что офицер, не
выполнивший их, отправится под суд. Офицер не имел права отда-
вать солдату бессмысленных и унижающих его достоинство прика-
зов. Также было конкретно оговорено право солдата на увольни-
тельные, чтобы предотвратить сокращение их продолжительности
или отмену в качестве дисциплинарного взыскания.
Обязанности солдата начинались с обязанности отдавать честь.
Кодекс содержал двадцать один пункт по отданию чести и опреде-
лял ситуации, когда делать это необходимо, а когда нет. Первое
правило солдата звучало так: «Долг каждого солдата — выполнять
любой приказ, отданный командиром. Приказ должен быть выпол-
нен буквально, быстро и без проволочек». Но, поскольку память о
зверствах нацистского режима призраком реяла над евреями Изра-
иля, немедленно сделали приписку: «Однако солдат не обязан вы-
полнять приказ, если он очевидно противозаконен».
Третий раздел посвящался правам военнослужащих сержант-
ского состава и офицеров вплоть до комвзводов. Кодекс лишал их
права назначать подчиненным произвольные наказания, включая
лишение увольнительных или сокращение их продолжительности.
Командование взялось за дисциплину всерьез, поставив офицеров,
сержантов и рядовых в четкие рамки писаных правил. Подчинен-
ные получили возможность обжаловать действия командиров пу-
тем обращения в вышестоящие инстанции; предельный срок рассмот-
рения жалоб при этом был ограничен.
Укреплять собственный авторитет младшим офицерам предла-
галось не за счет кнута, но с помощью пряника. С разрешения стар-
шего офицера командир взвода мог премировать солдата дополни-
тельной увольнительной, например, разрешив покинуть расположе-
ние части на Шабат, освобождением от дежурства, подать рапорт
на присвоение ему звания младшего капрала, ходатайствовать о на-
граждении. Конечно, право наложения менее тяжелых дисциплинар-
ных взысканий, таких, как запрет на оставление лагеря в личное вре-
мя, на посещение культмассовых мероприятий на территории части
и, наконец, назначать наряды вне очереди, оставалось в компетен-
ции сержантов и комвзводов. Вместо прежнего коллективного на-
казания вроде двух или трех ночных построений в казарме или на
плацу и пробежек по территории лагеря, младшие офицеры получи-
ли право проводить дополнительные строевые занятия с целью «под-
нять уровень подготовки части. Такие дополнительные строевые за-
нятия не могут считаться наказанием и осуществляются в целях по-
вышения уровня боевой и строевой подготовки личного состава».
Черновик другого свода правил, регламентирующих военную
форму, проведение проверок и парадные построения, поступил на
рассмотрение комиссии, возглавляемой полковником Шлёмо и на-
чальником отдела по работе с личным составом Моше Н. После
внесения комиссией соответствующих предложений кодекс получи-
ли для ознакомления и изучения командиры бронетанковых бри-
гад. И только потом проект регламента, повторно проработанный
комиссией с учетом рекомендаций комбригов, был отправлен в штаб
бронетанковых войск.
Кодекс прав и обязанностей и Кодекс поведения были включе-
ны в программу подготовки командиров танков и командиров от-
делений и взводов, военнослужащих сержантского состава, коман-
дующих разведчастями, младших офицеров и комрот. Постепенно
о «тиртурим» в бронетанковых войсках забыли — военнослужащих
сплотила единая для всех дисциплина. Личный состав выглядел и
вел себя по-другому, так что в отношении его стало вполне справед-
ливым утверждение: «Бронетанковые войска —другая армия». По-
степенно, по мере того как в части вливались новые и новые потоки
призывников, исчезла надобность втолковывать солдатам пропис-
ные истины о необходимости подчиняться ставшим уже общепри-
нятыми нормам — дисциплина в бронетанковых войска стала тра-
дицией.
Книжку я нашел довольно быстро, нумерация страниц в ПДФке, судя по всему, соответствует бумажному изданию. Не могу отказать себе в удовольствии процитировать весь имеющий отношение к делу текст, начиная со страницы 302:
Полковники Шлёмо, Герцл, Мусса [или Моусса],
Альберт и Ури так же, как и другие офицеры, приняли участие в
укреплении основ дисциплины, в создании свода правил и позднее —
во ведении программы обучения им личного состава. В ЦАХАЛе
существовал один способ поддержания дисциплины, мириться с ко-
торым генерал Таль не собирался, — «тиртурим», или запугивание,
на армейском жаргоне (фактически это дедовщина). В отсутствие
традиционной дисциплины эта язва росла. Младшие офицеры иг-
норировали армейский устав и устраивали полуночные построения,
или приказывали солдатам бегать вокруг лагеря, или хоронить си-
гарету с воинскими почестями; последнее являлось самой распрост-
раненной формой «тиртурим». Вообще же фантазия командиров рот,
взводов и отделений, которые порой были всего на год или на два
старше солдат, не знала пределов. Некоторые в качестве наказания
личного состава части за плохо выполненные на плацу упражнения
затевали «скачки» — солдата запрягали и посылали галопировать
по территории, причем бежавший сзади капрал держал поводья и
погонял «лошадь». Другая форма наказания заключалась в том, что
провинившегося заставляли таскать гаечный «ключик» от танка не-
сколько дней. Он весил пять килограммов. Несколько лет назад ко-
мандир роты заставил солдата носить на талии колючую проволо-
ку. Он назвал это «тюрьмой, которая всегда с тобой». Положение
все усугублялось, пока неожиданно вопрос не стал предметом рас-
смотрения Кнессета. Случилось это после того, как сын одного из
парламентариев пожаловался отцу, что комвзвода тушил об его тело
сигареты. Кнессет расследовал дело, и офицера уволили.
Генштаб с самого начала стремился покончить с «тиртурим»,
но успеха не достиг. Добрая воля и готовность к сотрудничеству
младших офицеров являлась непременным условием истребления
этого постыдного явления, но они не хотели лишаться инструмента
управления солдатами. Удивительно, но младшие офицеры настаи-
вали, что «тиртурим» не снижает морального духа личного состава,
а, наоборот, помогает поднимать его. Некий достойный подража-
ния майор утверждал, что в свое время сам служил в роте, где это
было принято. «"Тиртурим", — сказал он, — является частью воен-
ной жизни, которую позднее люди вспоминают с ностальгией».
Едва приняв должность, генерал Таль распорядился о состав-
лении кодекса, регламентирующего правила и обязанности лично-
го состава бронетанковых войск. Что характерно, сначала он про-
анализировал ситуацию и аргументированно доказал, почему «тир-
турим» не подходит для бронетанковых войск. Он утверждал, что
только дисциплина, цель которой добиваться от военнослужащих
подчинения приказу просто потому, что это приказ, способна иско-
ренить непрдчинение. Генерал Таль считал, что у евреев особенно
развито чувство справедливости и что израильский солдат готов
выполнять любые задания и согласится нести любую ношу, будучи
уверенным, что тяготы распределены равномерно. Когда с ним по-
ступают по справедливости, израильский солдат готов на любые
жертвы. «Тиртурим» своей несправедливостью разрушает армию,
унижает солдата и способствует его отчуждению от армейского кол-
лектива.
Когда полковник Таль командовал бригадой «S», майор Мо-
ше Н. возглавлял в ней отдел по работе с личным составом. Именно
в бригаде «S» полковник Таль совершил первые попытки ввести еди-
ную для всех дисциплину. С помощью Моше Н. он выработал пра-
вила поведения в караульном помещении и правила приема ново-
бранцев. Когда Таль стал командующим, майора Н. повысили до
подполковника, и он стал начальником отдела по работе с личным
составом бронетанковых войск. Генерал Таль дал Н. и другим стар-
шим офицерам штаба задание приготовить проект двух сводов пра-
вил: одного — регламентирующего права и обязанности военно-
служащих, и другого — касавшегося военной формы, проведения
проверок и построений.
Оба документа вошли в свод приказов генштаба. Но Таль не
ограничился лишь редактурой приказов: внесением изменений и
дополнений — выработанный под руководством командующего
кодекс (иначе регламент) стал средством, гарантирующим права
солдат. Из собственного опыта генерал Таль знал, как часто люди
делают ошибки просто потому, что незнакомы с правилами и инст-
рукциями. Исходя из этого, он приказал помещать текст регламен-
та в расположениях всех частей, в казармах и на полигонах. На вид-
ных местах, в застекленных деревянных стендах, окрашенных в цве-
та войск — черный и зеленый, помещались перечни прав и обязан-
ностей солдата. В одном из первых приказов солдатам предписыва-
лось ознакомиться с регламентом. Новобранцы получали документ
на предмет изучения, с последующим экзаменом и выставлением
оценки.
Основным правом солдата было право на достойное обраще-
ние и уважение со стороны офицеров. Он также имел право жало-
ваться на офицеров, право на гарантированный отпуск и на просьбу
о переводе в другую часть. Выполнение этих прав являлось долгом
офицеров, что подчеркивались предупреждением, что офицер, не
выполнивший их, отправится под суд. Офицер не имел права отда-
вать солдату бессмысленных и унижающих его достоинство прика-
зов. Также было конкретно оговорено право солдата на увольни-
тельные, чтобы предотвратить сокращение их продолжительности
или отмену в качестве дисциплинарного взыскания.
Обязанности солдата начинались с обязанности отдавать честь.
Кодекс содержал двадцать один пункт по отданию чести и опреде-
лял ситуации, когда делать это необходимо, а когда нет. Первое
правило солдата звучало так: «Долг каждого солдата — выполнять
любой приказ, отданный командиром. Приказ должен быть выпол-
нен буквально, быстро и без проволочек». Но, поскольку память о
зверствах нацистского режима призраком реяла над евреями Изра-
иля, немедленно сделали приписку: «Однако солдат не обязан вы-
полнять приказ, если он очевидно противозаконен».
Третий раздел посвящался правам военнослужащих сержант-
ского состава и офицеров вплоть до комвзводов. Кодекс лишал их
права назначать подчиненным произвольные наказания, включая
лишение увольнительных или сокращение их продолжительности.
Командование взялось за дисциплину всерьез, поставив офицеров,
сержантов и рядовых в четкие рамки писаных правил. Подчинен-
ные получили возможность обжаловать действия командиров пу-
тем обращения в вышестоящие инстанции; предельный срок рассмот-
рения жалоб при этом был ограничен.
Укреплять собственный авторитет младшим офицерам предла-
галось не за счет кнута, но с помощью пряника. С разрешения стар-
шего офицера командир взвода мог премировать солдата дополни-
тельной увольнительной, например, разрешив покинуть расположе-
ние части на Шабат, освобождением от дежурства, подать рапорт
на присвоение ему звания младшего капрала, ходатайствовать о на-
граждении. Конечно, право наложения менее тяжелых дисциплинар-
ных взысканий, таких, как запрет на оставление лагеря в личное вре-
мя, на посещение культмассовых мероприятий на территории части
и, наконец, назначать наряды вне очереди, оставалось в компетен-
ции сержантов и комвзводов. Вместо прежнего коллективного на-
казания вроде двух или трех ночных построений в казарме или на
плацу и пробежек по территории лагеря, младшие офицеры получи-
ли право проводить дополнительные строевые занятия с целью «под-
нять уровень подготовки части. Такие дополнительные строевые за-
нятия не могут считаться наказанием и осуществляются в целях по-
вышения уровня боевой и строевой подготовки личного состава».
Черновик другого свода правил, регламентирующих военную
форму, проведение проверок и парадные построения, поступил на
рассмотрение комиссии, возглавляемой полковником Шлёмо и на-
чальником отдела по работе с личным составом Моше Н. После
внесения комиссией соответствующих предложений кодекс получи-
ли для ознакомления и изучения командиры бронетанковых бри-
гад. И только потом проект регламента, повторно проработанный
комиссией с учетом рекомендаций комбригов, был отправлен в штаб
бронетанковых войск.
Кодекс прав и обязанностей и Кодекс поведения были включе-
ны в программу подготовки командиров танков и командиров от-
делений и взводов, военнослужащих сержантского состава, коман-
дующих разведчастями, младших офицеров и комрот. Постепенно
о «тиртурим» в бронетанковых войсках забыли — военнослужащих
сплотила единая для всех дисциплина. Личный состав выглядел и
вел себя по-другому, так что в отношении его стало вполне справед-
ливым утверждение: «Бронетанковые войска —другая армия». По-
степенно, по мере того как в части вливались новые и новые потоки
призывников, исчезла надобность втолковывать солдатам пропис-
ные истины о необходимости подчиняться ставшим уже общепри-
нятыми нормам — дисциплина в бронетанковых войска стала тра-
дицией.
